If you change the future, you change the past
Предыдущая эта же запись удалилась
Автор: Алукард Дракулович
Бета: нет (ну и хрен с ней)
Жанр: хентай, гет, где-то ангст, где-то юмор
Персонажи: Гилберт Байльшмидт (Пруссия), Элизабет Хедервери (Венгрия).
Пейринг: Пруссия/Венгрия
Рейтинг: NC-17 (сам от себя не ожидал)
Ахтунг: хентай, неужели непонятно? Ну и завуалированный мат.
Дисклаймер: Химаруэ
Саммари: 1944 год. Россия и его войска подходят к Будапешту. Венгрия готовиться к бою, когда к ней домой приходит неожиданный гость.
Размер: одна глава
Статус: законченно
От автора: И да прибьёт меня Гилбёрд сковородкой!!!
Элизабет неспеша застегнула гимнастёрку. Потом она села к столу и достала горсть патронов из ящика.
- Чёртова война, чёртов Крауц, чёртов Брагинский. - проворчала она, заряжая магазин к МР-40. Она уже давно знала Россию и догадывалась, что у Германии нет шансов в этой войне. Как и то, что Брагинский мстит не только своим врагам, но и их союзникам. Говорят Эстония и Латвия уже поплатились за свою измену да и Румыния, Болгария и Финляндия свою долю свинца получили. "Значит следующими будем я и Австрия." Элизабет всё ещё любила своего бывшего мужа и сильно переживала за него. Её бедный Родерих рождён не для войны, а для музыки. Он аристократ - ему не пристало пачкать руки в крови. Это Венгрия - воительница, железная леди со сковородкой и автоматом. Многие говорят, что он ей не пара, что этот жалкий неженка-аристократ не достоин такой прекрасной и смелой девушки как она. Но Элизабет наплевать. Она просто любила Австрию, несмотря ни на что.
- Я сделаю всё возможное, чтобы защитить тебя, Родерих. - тихо прошептала она фотографии бывшего на столе. От невесёлых раздумий её отвлёк громкий и настойчивый стук в дверь. Девушка на всякий случай зарядила автомат и пошла в прихожую. "Кто бы это мог быть? Россия? Нет, исключено. Босс Германии согнал сюда слишком много войск, даже Брагинский не сможет так просто войти в город. Да и потом, стрельбы я не слышала, криков "УРААА!!!" тем более. Тогда кто?" Стук повторился. Девушка передёрнула затвор и подошла к двери.
- Кто там?
- Сто грамм, блин! Открывай давай! - этот наглый голос не спутать ни с чем. Пруссия - но что он забыл здесь? Элизабет открыла дверь и в прихожую ввалился Гилберт. Военная форма и сапоги перепачканы в грязи, на голове и левой руке окровавленные бинты, на плече висит МР-44, в зубах чуть тлеющая мятая сигарета.
- Хреново выглядишь. - честно призналась Венгрия.
- Без тебя знаю. - огрызнулся Пруссия. - Пожрать есть чего?
- Еды мало, для себя берегу, но есть чай. - от черезмерно наглого тона Гилберта, Венгрии захотелось жахнуть его сковородкой по голове и выгнать из дома. Но она не могла так поступить с союзником. Даже если этот союзник Пруссия.
- Чай? Лучше чего-нить покрепче, вот тока я тя знаю, ты не дашь.
- Скажи спасибо, что я тебя вообще впустила. - огрызнулась Венгрия. - Так ты будешь чай?
- Да, давай. - Пруссия скинул с плеча автомат и вещмешок и сел за стол. Элизабет налила ему и себе по чашечке чая и села напротив прусса.
- Так, как ситуация на фронте? - спросила она.
- Херово. Русские уже вконец ополоумели, я такую бойню тока в Сталинграде видел. Прут как одержимые и впереди всех этот психопат в шарфе и с краном.
- Ты видел Ивана? - сердце Венгрии ёкнуло, когда она вспомнила его.
- Видел? Да это он мне пулю в руку всадил. Как я из той мясорубки живой выбрался, я не понимаю. Гилбёрда посеял. - Пруссия погрустнел.
- Жаль. - честно призналась Элизабет - он был единственным, что мне в тебе нравилось.
- Был?!! - Пруссия смёл со стола чашку и схватил Элизабет за гимнастёрку. В его глазах пылают злоба и... боль, душевная боль.
- Не смей так говорить!!! Гилбёрд не мог погибнуть!!! Слышишь, не мог!!! - кричит он, тряся девушку. БАМС!!! Венгрия дотянулась до сковородки и без раздумий треснула Гила по башке. От удара тот свалился на пол. "Я конечно понимаю, что он переживает за птичку, но трогать меня я ему не позволю"
- Мать вашу!!! Брагинский, чтоб ты сдох!!! - Пруссия обхватил руками голову и заплакал. Венгрия выронила сковородку и поражённая уставилась на Гила. "Гилберт Байльшмидт плачет? Такого просто не может быть."
- Гил, я... я не знала, что эта маленькая жёлтая птичка так много значит для тебя.
- Да вы, бабы, нихера никогда не знаете! Гилбёрд не просто питомец, он мой друг! Мой единственный друг в этом е*учем мире!
- У тебя что, совсем нет друзей?
- Нет. Когда-то у меня была подруга. - Пруссия вытер слёзы, закурил новую сигарету и с улыбкой уставился на Элизабет. - Одна очень наглая, бессердечная но красивая девочка... Эй, ненормальная, убери сковородку!!!
- Ещё раз назовёшь меня наглой и бессердечной - насмерть пришибу!
- А разве я не прав?! - Гилберт вскочил с пола - Я дарил тебе цветы, боготворил тебя, жил тобой! А ты предпочла мне какого-то скрипкофила-слюнтяя. - он хватает её за плечи, но Элизабет не бьёт его. Она даже не реагирует на оскорбления в адрес Родериха. "Боготворил? Родерих никогда не говорил мне этого. Он даже ни разу не сказал, что любит меня."
- Почему, Лизхен?!! Почему ты выбрала его, а не меня?!! Что есть у него, чего нет у меня? - во взгляде Гилберта читается ревность
- Я не знаю. Просто так получилось. Сердцу не прикажешь. - Элизабет отвела взгляд, лишь бы не видеть этих красных глаз, этого наглого лица. "Он любит меня. Я столько раз отвергала его, разбивала ему сердце, даже воевала с ним. А он всё равно любит меня."
- Сердцу не прикажешь... - как эхо повторил Гил, отпустил Лизхен и снова сел. Несколько минут они оба молчали. Гилберт курил, думая о том, какая же любовь поганая штука, а Элизабет просто смотрела на него. Наконец она прошептала самой себе "Решено" и положила руки на плечи Пруссии:
- А помнишь, когда мы были детьми у нас была своя игра?
- Нет.
- А я помню. Мы играли в желания.
- Точно!!! - Пруссия вскочил со своего места. - Ты однажды заставила меня ругануться матом в церкви. Я потом неделю от магистра Ордена бегал, он меня на кол посадить обещал.
- А меня ты заставил залезть на дерево с повязкой на глазах. Меня два дня снять с этого дерева не могли. - Лизхен улыбнулась. - Давай поиграем.
- То есть как это? - Гилберт озадаченно почесал в затылке.
- Ну как раньше. Пошли. - девушка взяла Пруссию за руку и потащила в спальню.
- Почему в спальне?
- Там меньше опасных предметов. До сих пор помню, как ты попросил меня засунуть стрелу в нос дикого быка.
- Да уж, мы потом месяц в больнице провалялись. - расхохотался Гил. Войдя в спальню, Венгрия сбросила сапоги и села на кровать. Гилберт с трудом стянул сапоги, размотал портянки и вытянул ноги.
- Благодать. - блаженно протянул прусс. - На фронте щас снега нет. Одно дерьмо вперемешку с грязью и осколками от снарядов. А у вас в Будапеште хорошо, даже жаль, что война вскоре и сюда придёт.
- Да, жаль. - Элизабет погрустнела. - Хотя, мы сами виноваты.
- А ведь я говорил Западу, что на Брагинского наезжать бесполезно. Морду в задницу засунет и скажет, что так и было. Ну так, мы будем играть или нет?
- Будем. Давай ты первый. - предложила Элизабет. Пруссия ехидно улыбнулся:
- Тогдаааа... - протянул он - ударь себя сковородой по голове.
- WHAAAT!!! - Венгрия чуть с кровати не упала. - Ты спятил?
- Ты сама предложила играть. Так что либо бей, либо лезь под кровать и кукарекай.
- Сволочь ты, Байльшмидт. - с чувством ответила Элизабет. БАМС!!!
- Ой, б*я, а это больно! - девушка потёрла ушибленный лоб.
- А меня ты по двадцать раз на дню бьёшь. - назидательно ответил Гил. - Ну давай, загадывай.
- Я... эммм... - Лизхен покраснела. - поцелуй меня, Гилберт.
- WHAAAT!!! - сказать, что Пруссия охренел, значит не сказать ничего.
- Ты это, в своём уме?
- Либо целуй, либо кукарекай. - отрезала Венгрия. Пруссия густо покраснел, судорожно сглотнул и робко чмокнул Элизабет в щёку. "Блин, что на неё нашло? Раньше она бы меня стукнула, а тут сама предложила поцеловать." - Гилберт озадаченно почесал в затылке.
- Желание?
- Ну... ум, давай ты тоже поцелуешь меня. - "Если и сейчас сковородкой не огреет, точно пора лечить" Венгрия улыбнулась и... поцеловала Гилберта в губы. "Holy crap!!! Что это с ней? А, пофиг. Не знаешь как справиться с безумием, возглавь его". Гилберт обнял Венгрию за талию и сильнее прижался к её губам.
Их языки соприкоснулись (знаю что бред, кому не нравиться, может не читать. Примечание автора). В эту самую секунду Венгрия отпрянула от губ прусса.
- Раздень меня. - потребовала Элизабет.
- Чё? - челюсть Пруссии плавно отвалилась. "Крыша едет по весне... Правда сейчас зима."
- Мне жарко, раздень меня. Это моё желание. - повторила Элизабет. "Херь какая-то. Хотя..." - взгляд Гила упал на грудь девушки. Он тяжело вздохнул и стал расстёгивать её гимнастёрку.
- Розовый лифчик? Не знал, что тебе нравится этот цвет.
- Меньше слов, больше дела. - Гилберт расстегнул штаны девушки. Та легла на кровать и позволила Пруссии стянуть их с себя.
- Остальное тоже снимать? - "я щас от смущения сквозь пол провалюсь"
- Эммм, только лифчик. - и тут Гилберт понял, что такое эпический фейл. С трудом сдержав вопль удивления он молча кивнул. Элизабет развернулась к нему спиной.
- Ты это, волосы придержи, а то застёжки не видно. - "маразм крепчает, ну да и чёрт с ним". Около двух минут Пруссия убил на битву с застёжками лифчика. Наконец он их все расстегнул. Элизабет резко обернулась: в эту самую секунду лифчик упал с её тела, обнажив грудь. Когда Пруссия последний раз видел сиськи Венгрии он не смог спать целую неделю, до того сильно он охренел тогда.
- Ты только взгляни какие мощные мышцы. - рассмеялась Элизабет, подбивая снизу грудь.
- Чтоб меня сковородкой в рожу треснули... - пропищал счастливый прусс.
- Странное желание, но если ты так хочешь. - Венгрия взмахнула сковородой.
- Постой я не... - БАМС!!! От удара по лицу Пруссия отлетел в стену. Венгрия встала и подошла к тихо шизеющему Гилу.
- Вашу-ж мать!!! Я не это имел в виду, когда говорил про... Эй, ты что делаешь? - Венгрия расстегнула штаны Гилберта.
- Заткнись и получай удовольствие. Это моё желание. - Элизабет достала член Гила и провела по его головке пальцем.
- Я думала, что он у тебя несколько побольше. - девушка стала облизывать головку.
- Я спятил? Или ты спятила? - пропищал Гилберт. Венгрия обхватила член губами и заглотила его так глубоко, насколько это возможно и принялась облизывать его у себя во рту.
- Кааайф!!! - счастливо протянул Гил. Резкая вспышка оргазама. Венгрия закашлялась и сплюнула на пол белым.
- А теперь я сделаю приятно тебе. В смысле расслабься и кайфуй. - Гилберт взял Элизабет на руки и положил на кровать. Затем он стянул с неё трусики и провёл рукой промеж ног.
- А ты мокрая. - ухмыльнулся Гил. Его штаны и рубашка полетели на пол. Он сел подле девушки и засунул ей палец во влагалище. Венгрия вскрикнула.
- Ой! - Пруссия отдёрнул руку. - Тебе больно?
- Нет, нет, продолжай, и ещё, поласкай мою грудь. - ответила она. Гилберт снова засунул палец правой руки во влагалище и принялся двигать им внутри Венгрии. Левой рукой он обхватил левую грудь девушки, лаская сосок пальцем. Сосок правой груди он взял в рот и стал облизывать. Венгрия прикрыла глаза и застонала от удовольствия. Гилберт начал покрывать тело девушки поцелуями, опускаясь всё ниже. Наконец он вытащил палец и засунул его в рот Элизабет. Его язык начал ласкать влагалище девушки.
- Он такой шершавый и холодный. - Элизабет стонала всё громче и громче. Руки Гилберта обхватили её грудь, а язык ласкал влагалище.
- Щас кончу!!! - закричала Венгрия.
- Блин, прям на рожу!!! Совести у тебя нет!!! - матерясь, Гилберт вытер лицо.
- У тебя тоже. Я чуть не подавилась тогда. - они оба смотрят друг другу в глаза. "У него во взгляде столько тепла и любви ко мне. Неужели это тот самый Гилберт Байльшмидт - хам, наглец и придурок, которого я всё время избивала сквородкой?" - думает Элизабет. Он снова жадно и горячо целует её.
- Назови своё желание, Лизхен. - шепчет он ей в ухо.
- Ты не хуже меня знаешь его. - Венгрия обнимает его за шею и целует. Гилберт резко входит в неё.
- АЙ!!! - на глазах девушки выступают слёзы.
- Что, больно? - обеспокоенно спрашивает он.
- Продолжай. - просит она. Гилберт медленно начинает двигаться внутри неё. Его руки жадно ласкают её тело, а губы покрывают лицо и шею горячими поцелуями (крыша едет... просто едет и всё. Примечание автора)
- Быстрее, Гил, быстрее!!! - Пруссия ускоряется. Венгрия даже не стонет, она кричит от удовольствия. Жалобно скрипит и трещит кровать, где-то вдалеке звучит канонада, с улицы слышится бодрые шаги сапог марширующих солдат.
- БЫСТРЕЕ!!! - Гилберт достаёт член и буквально вонзает его обратно. В эту самую секунду ножки кровати не выдерживают и она ломается.
- Verdammte scheisse! (*б твою мать!) - проорал Гилберт.
- Ай!!! - вкскрикнула Элизабет, когда Пруссия свалился на неё.
- Придурок!!! Эта кровать у меня тут с 14 века стоит! Раритет, блин, а ты её сломал! - выругалась Венгрия
- А кто тут орёт "Быстрее, быстрее" я что-ли? - огрызнулся прусс. Они зло уставились друг на друга, тяжело дыша. Элизабет села и усмехнулась:
- Эта кровать пережила мою первую брачную ночь с Родерихом и наш развод. Но она не пережила тебя. - девушка поцеловала Гила в лоб. При упоминании Австрии лицо прусса скривилось как при зубной боли.
- Не говори при мне об этом скрипкофиле.
- Если таково твоё желание. - улыбнулась она. Гилберт расхохотался:
- А ведь у меня всё ещё стоит.
- Конечно, эта дурацкая кровать прервала нас на самом интересном месте. (крыша, ау! Примечание автора) Ну что, ты готов?
- Я только что понял, что жил ради этой ночи. - улыбается Гилберт. Венгрия садится на него сверху и берёт его член в руку. Затем она медленно вводит его внутрь своего влагалища и начинает быстро двигаться вверх-вниз.
- Иди ко мне, Лизхен! - Гилберт протягивает руки. Девушка ложится на него и он заключает её в обьятия. Его член двигается внутри неё всё быстрее и быстрее. Элизабет и Гилберт стонут, крепко целуясь. Эта ночь только для них...
27 декабря 1944 года. Раннее утро.
Гилберт медленно поднимает голову и смотрит на спящую рядом с ним Элизабет. "Да уж, неплохо поиграли в желания. Теперь главное скрипкофилу ни о чём не говорить, даже он не заслуживает ТАКОГО шока." он не питает иллюзий, относительно их отношений с Венгрией. Она просто подарила ему эту ночь, как бы извинившись за его безответную любовь к ней. Его взгляд падает на торчащую из штанов на полу пачку сигарет.
- Как там Франция поёт, когда напьётся? Ах да: лучшая французская диета - секс, кекс и сигарета. Кекса нет, секс был. Осталась сигарета. - говоря сам с собой Гилберт слез с кровати, надел штаны и закурил. Пуская клубы табачного дыма он принялся натягивать гимнастёрку и сапоги. Покончив с этим нелёгким делом, ибо грёбанная обувь никак не хотела налазить на опухшие от мозолей и сырости ноги он пошёл на кухню. Там он выпил чашку холодного чая и стал собирать свою амуницию. Когда он снова нацепил на пояс нож, повесил на спину автомат и вещмешок он сказал:
- Их либэ дих (я тебя люблю), Лизхен. - он достал из кармана мятый листок бумаги, что-то быстро на нём написал, положил записку на стол и ушёл. Его ждала война.
Когда Элизабет проснулась, Пруссия уже ушёл. Девушка набросила гимнастёрку на голое тело, вскипятила чайник и выпила немного вина из старых запасов. Неожиданно её взгляд упал на стол: на нём лежала маленькая записка. Девушка развернула её: "Удачи, Элизабет, постарайся не погибнуть на этой проклятой войне. Как-нибудь ещё поиграем =)))"
- Придурок, серетлек (люблю тебя). - улыбнулась она.
штурм Будапешта начался 29 декабря 1944 года. До конца войны оставалось чуть меньше четырёх месяцев.
Автор: Алукард Дракулович
Бета: нет (ну и хрен с ней)
Жанр: хентай, гет, где-то ангст, где-то юмор
Персонажи: Гилберт Байльшмидт (Пруссия), Элизабет Хедервери (Венгрия).
Пейринг: Пруссия/Венгрия
Рейтинг: NC-17 (сам от себя не ожидал)
Ахтунг: хентай, неужели непонятно? Ну и завуалированный мат.
Дисклаймер: Химаруэ
Саммари: 1944 год. Россия и его войска подходят к Будапешту. Венгрия готовиться к бою, когда к ней домой приходит неожиданный гость.
Размер: одна глава
Статус: законченно
От автора: И да прибьёт меня Гилбёрд сковородкой!!!
Те, кому не нравится этот пейринг или кому нету 17 (о себе не говорю ^^) не смотреть, не залазить, не читать)
26 декабря 1944 года. Будапешт. Дом Венгрии. Около полуночи.Элизабет неспеша застегнула гимнастёрку. Потом она села к столу и достала горсть патронов из ящика.
- Чёртова война, чёртов Крауц, чёртов Брагинский. - проворчала она, заряжая магазин к МР-40. Она уже давно знала Россию и догадывалась, что у Германии нет шансов в этой войне. Как и то, что Брагинский мстит не только своим врагам, но и их союзникам. Говорят Эстония и Латвия уже поплатились за свою измену да и Румыния, Болгария и Финляндия свою долю свинца получили. "Значит следующими будем я и Австрия." Элизабет всё ещё любила своего бывшего мужа и сильно переживала за него. Её бедный Родерих рождён не для войны, а для музыки. Он аристократ - ему не пристало пачкать руки в крови. Это Венгрия - воительница, железная леди со сковородкой и автоматом. Многие говорят, что он ей не пара, что этот жалкий неженка-аристократ не достоин такой прекрасной и смелой девушки как она. Но Элизабет наплевать. Она просто любила Австрию, несмотря ни на что.
- Я сделаю всё возможное, чтобы защитить тебя, Родерих. - тихо прошептала она фотографии бывшего на столе. От невесёлых раздумий её отвлёк громкий и настойчивый стук в дверь. Девушка на всякий случай зарядила автомат и пошла в прихожую. "Кто бы это мог быть? Россия? Нет, исключено. Босс Германии согнал сюда слишком много войск, даже Брагинский не сможет так просто войти в город. Да и потом, стрельбы я не слышала, криков "УРААА!!!" тем более. Тогда кто?" Стук повторился. Девушка передёрнула затвор и подошла к двери.
- Кто там?
- Сто грамм, блин! Открывай давай! - этот наглый голос не спутать ни с чем. Пруссия - но что он забыл здесь? Элизабет открыла дверь и в прихожую ввалился Гилберт. Военная форма и сапоги перепачканы в грязи, на голове и левой руке окровавленные бинты, на плече висит МР-44, в зубах чуть тлеющая мятая сигарета.
- Хреново выглядишь. - честно призналась Венгрия.
- Без тебя знаю. - огрызнулся Пруссия. - Пожрать есть чего?
- Еды мало, для себя берегу, но есть чай. - от черезмерно наглого тона Гилберта, Венгрии захотелось жахнуть его сковородкой по голове и выгнать из дома. Но она не могла так поступить с союзником. Даже если этот союзник Пруссия.
- Чай? Лучше чего-нить покрепче, вот тока я тя знаю, ты не дашь.
- Скажи спасибо, что я тебя вообще впустила. - огрызнулась Венгрия. - Так ты будешь чай?
- Да, давай. - Пруссия скинул с плеча автомат и вещмешок и сел за стол. Элизабет налила ему и себе по чашечке чая и села напротив прусса.
- Так, как ситуация на фронте? - спросила она.
- Херово. Русские уже вконец ополоумели, я такую бойню тока в Сталинграде видел. Прут как одержимые и впереди всех этот психопат в шарфе и с краном.
- Ты видел Ивана? - сердце Венгрии ёкнуло, когда она вспомнила его.
- Видел? Да это он мне пулю в руку всадил. Как я из той мясорубки живой выбрался, я не понимаю. Гилбёрда посеял. - Пруссия погрустнел.
- Жаль. - честно призналась Элизабет - он был единственным, что мне в тебе нравилось.
- Был?!! - Пруссия смёл со стола чашку и схватил Элизабет за гимнастёрку. В его глазах пылают злоба и... боль, душевная боль.
- Не смей так говорить!!! Гилбёрд не мог погибнуть!!! Слышишь, не мог!!! - кричит он, тряся девушку. БАМС!!! Венгрия дотянулась до сковородки и без раздумий треснула Гила по башке. От удара тот свалился на пол. "Я конечно понимаю, что он переживает за птичку, но трогать меня я ему не позволю"
- Мать вашу!!! Брагинский, чтоб ты сдох!!! - Пруссия обхватил руками голову и заплакал. Венгрия выронила сковородку и поражённая уставилась на Гила. "Гилберт Байльшмидт плачет? Такого просто не может быть."
- Гил, я... я не знала, что эта маленькая жёлтая птичка так много значит для тебя.
- Да вы, бабы, нихера никогда не знаете! Гилбёрд не просто питомец, он мой друг! Мой единственный друг в этом е*учем мире!
- У тебя что, совсем нет друзей?
- Нет. Когда-то у меня была подруга. - Пруссия вытер слёзы, закурил новую сигарету и с улыбкой уставился на Элизабет. - Одна очень наглая, бессердечная но красивая девочка... Эй, ненормальная, убери сковородку!!!
- Ещё раз назовёшь меня наглой и бессердечной - насмерть пришибу!
- А разве я не прав?! - Гилберт вскочил с пола - Я дарил тебе цветы, боготворил тебя, жил тобой! А ты предпочла мне какого-то скрипкофила-слюнтяя. - он хватает её за плечи, но Элизабет не бьёт его. Она даже не реагирует на оскорбления в адрес Родериха. "Боготворил? Родерих никогда не говорил мне этого. Он даже ни разу не сказал, что любит меня."
- Почему, Лизхен?!! Почему ты выбрала его, а не меня?!! Что есть у него, чего нет у меня? - во взгляде Гилберта читается ревность
- Я не знаю. Просто так получилось. Сердцу не прикажешь. - Элизабет отвела взгляд, лишь бы не видеть этих красных глаз, этого наглого лица. "Он любит меня. Я столько раз отвергала его, разбивала ему сердце, даже воевала с ним. А он всё равно любит меня."
- Сердцу не прикажешь... - как эхо повторил Гил, отпустил Лизхен и снова сел. Несколько минут они оба молчали. Гилберт курил, думая о том, какая же любовь поганая штука, а Элизабет просто смотрела на него. Наконец она прошептала самой себе "Решено" и положила руки на плечи Пруссии:
- А помнишь, когда мы были детьми у нас была своя игра?
- Нет.
- А я помню. Мы играли в желания.
- Точно!!! - Пруссия вскочил со своего места. - Ты однажды заставила меня ругануться матом в церкви. Я потом неделю от магистра Ордена бегал, он меня на кол посадить обещал.
- А меня ты заставил залезть на дерево с повязкой на глазах. Меня два дня снять с этого дерева не могли. - Лизхен улыбнулась. - Давай поиграем.
- То есть как это? - Гилберт озадаченно почесал в затылке.
- Ну как раньше. Пошли. - девушка взяла Пруссию за руку и потащила в спальню.
- Почему в спальне?
- Там меньше опасных предметов. До сих пор помню, как ты попросил меня засунуть стрелу в нос дикого быка.
- Да уж, мы потом месяц в больнице провалялись. - расхохотался Гил. Войдя в спальню, Венгрия сбросила сапоги и села на кровать. Гилберт с трудом стянул сапоги, размотал портянки и вытянул ноги.
- Благодать. - блаженно протянул прусс. - На фронте щас снега нет. Одно дерьмо вперемешку с грязью и осколками от снарядов. А у вас в Будапеште хорошо, даже жаль, что война вскоре и сюда придёт.
- Да, жаль. - Элизабет погрустнела. - Хотя, мы сами виноваты.
- А ведь я говорил Западу, что на Брагинского наезжать бесполезно. Морду в задницу засунет и скажет, что так и было. Ну так, мы будем играть или нет?
- Будем. Давай ты первый. - предложила Элизабет. Пруссия ехидно улыбнулся:
- Тогдаааа... - протянул он - ударь себя сковородой по голове.
- WHAAAT!!! - Венгрия чуть с кровати не упала. - Ты спятил?
- Ты сама предложила играть. Так что либо бей, либо лезь под кровать и кукарекай.
- Сволочь ты, Байльшмидт. - с чувством ответила Элизабет. БАМС!!!
- Ой, б*я, а это больно! - девушка потёрла ушибленный лоб.
- А меня ты по двадцать раз на дню бьёшь. - назидательно ответил Гил. - Ну давай, загадывай.
- Я... эммм... - Лизхен покраснела. - поцелуй меня, Гилберт.
- WHAAAT!!! - сказать, что Пруссия охренел, значит не сказать ничего.
- Ты это, в своём уме?
- Либо целуй, либо кукарекай. - отрезала Венгрия. Пруссия густо покраснел, судорожно сглотнул и робко чмокнул Элизабет в щёку. "Блин, что на неё нашло? Раньше она бы меня стукнула, а тут сама предложила поцеловать." - Гилберт озадаченно почесал в затылке.
- Желание?
- Ну... ум, давай ты тоже поцелуешь меня. - "Если и сейчас сковородкой не огреет, точно пора лечить" Венгрия улыбнулась и... поцеловала Гилберта в губы. "Holy crap!!! Что это с ней? А, пофиг. Не знаешь как справиться с безумием, возглавь его". Гилберт обнял Венгрию за талию и сильнее прижался к её губам.
Их языки соприкоснулись (знаю что бред, кому не нравиться, может не читать. Примечание автора). В эту самую секунду Венгрия отпрянула от губ прусса.
- Раздень меня. - потребовала Элизабет.
- Чё? - челюсть Пруссии плавно отвалилась. "Крыша едет по весне... Правда сейчас зима."
- Мне жарко, раздень меня. Это моё желание. - повторила Элизабет. "Херь какая-то. Хотя..." - взгляд Гила упал на грудь девушки. Он тяжело вздохнул и стал расстёгивать её гимнастёрку.
- Розовый лифчик? Не знал, что тебе нравится этот цвет.
- Меньше слов, больше дела. - Гилберт расстегнул штаны девушки. Та легла на кровать и позволила Пруссии стянуть их с себя.
- Остальное тоже снимать? - "я щас от смущения сквозь пол провалюсь"
- Эммм, только лифчик. - и тут Гилберт понял, что такое эпический фейл. С трудом сдержав вопль удивления он молча кивнул. Элизабет развернулась к нему спиной.
- Ты это, волосы придержи, а то застёжки не видно. - "маразм крепчает, ну да и чёрт с ним". Около двух минут Пруссия убил на битву с застёжками лифчика. Наконец он их все расстегнул. Элизабет резко обернулась: в эту самую секунду лифчик упал с её тела, обнажив грудь. Когда Пруссия последний раз видел сиськи Венгрии он не смог спать целую неделю, до того сильно он охренел тогда.
- Ты только взгляни какие мощные мышцы. - рассмеялась Элизабет, подбивая снизу грудь.
- Чтоб меня сковородкой в рожу треснули... - пропищал счастливый прусс.
- Странное желание, но если ты так хочешь. - Венгрия взмахнула сковородой.
- Постой я не... - БАМС!!! От удара по лицу Пруссия отлетел в стену. Венгрия встала и подошла к тихо шизеющему Гилу.
- Вашу-ж мать!!! Я не это имел в виду, когда говорил про... Эй, ты что делаешь? - Венгрия расстегнула штаны Гилберта.
- Заткнись и получай удовольствие. Это моё желание. - Элизабет достала член Гила и провела по его головке пальцем.
- Я думала, что он у тебя несколько побольше. - девушка стала облизывать головку.
- Я спятил? Или ты спятила? - пропищал Гилберт. Венгрия обхватила член губами и заглотила его так глубоко, насколько это возможно и принялась облизывать его у себя во рту.
- Кааайф!!! - счастливо протянул Гил. Резкая вспышка оргазама. Венгрия закашлялась и сплюнула на пол белым.
- А теперь я сделаю приятно тебе. В смысле расслабься и кайфуй. - Гилберт взял Элизабет на руки и положил на кровать. Затем он стянул с неё трусики и провёл рукой промеж ног.
- А ты мокрая. - ухмыльнулся Гил. Его штаны и рубашка полетели на пол. Он сел подле девушки и засунул ей палец во влагалище. Венгрия вскрикнула.
- Ой! - Пруссия отдёрнул руку. - Тебе больно?
- Нет, нет, продолжай, и ещё, поласкай мою грудь. - ответила она. Гилберт снова засунул палец правой руки во влагалище и принялся двигать им внутри Венгрии. Левой рукой он обхватил левую грудь девушки, лаская сосок пальцем. Сосок правой груди он взял в рот и стал облизывать. Венгрия прикрыла глаза и застонала от удовольствия. Гилберт начал покрывать тело девушки поцелуями, опускаясь всё ниже. Наконец он вытащил палец и засунул его в рот Элизабет. Его язык начал ласкать влагалище девушки.
- Он такой шершавый и холодный. - Элизабет стонала всё громче и громче. Руки Гилберта обхватили её грудь, а язык ласкал влагалище.
- Щас кончу!!! - закричала Венгрия.
- Блин, прям на рожу!!! Совести у тебя нет!!! - матерясь, Гилберт вытер лицо.
- У тебя тоже. Я чуть не подавилась тогда. - они оба смотрят друг другу в глаза. "У него во взгляде столько тепла и любви ко мне. Неужели это тот самый Гилберт Байльшмидт - хам, наглец и придурок, которого я всё время избивала сквородкой?" - думает Элизабет. Он снова жадно и горячо целует её.
- Назови своё желание, Лизхен. - шепчет он ей в ухо.
- Ты не хуже меня знаешь его. - Венгрия обнимает его за шею и целует. Гилберт резко входит в неё.
- АЙ!!! - на глазах девушки выступают слёзы.
- Что, больно? - обеспокоенно спрашивает он.
- Продолжай. - просит она. Гилберт медленно начинает двигаться внутри неё. Его руки жадно ласкают её тело, а губы покрывают лицо и шею горячими поцелуями (крыша едет... просто едет и всё. Примечание автора)
- Быстрее, Гил, быстрее!!! - Пруссия ускоряется. Венгрия даже не стонет, она кричит от удовольствия. Жалобно скрипит и трещит кровать, где-то вдалеке звучит канонада, с улицы слышится бодрые шаги сапог марширующих солдат.
- БЫСТРЕЕ!!! - Гилберт достаёт член и буквально вонзает его обратно. В эту самую секунду ножки кровати не выдерживают и она ломается.
- Verdammte scheisse! (*б твою мать!) - проорал Гилберт.
- Ай!!! - вкскрикнула Элизабет, когда Пруссия свалился на неё.
- Придурок!!! Эта кровать у меня тут с 14 века стоит! Раритет, блин, а ты её сломал! - выругалась Венгрия
- А кто тут орёт "Быстрее, быстрее" я что-ли? - огрызнулся прусс. Они зло уставились друг на друга, тяжело дыша. Элизабет села и усмехнулась:
- Эта кровать пережила мою первую брачную ночь с Родерихом и наш развод. Но она не пережила тебя. - девушка поцеловала Гила в лоб. При упоминании Австрии лицо прусса скривилось как при зубной боли.
- Не говори при мне об этом скрипкофиле.
- Если таково твоё желание. - улыбнулась она. Гилберт расхохотался:
- А ведь у меня всё ещё стоит.
- Конечно, эта дурацкая кровать прервала нас на самом интересном месте. (крыша, ау! Примечание автора) Ну что, ты готов?
- Я только что понял, что жил ради этой ночи. - улыбается Гилберт. Венгрия садится на него сверху и берёт его член в руку. Затем она медленно вводит его внутрь своего влагалища и начинает быстро двигаться вверх-вниз.
- Иди ко мне, Лизхен! - Гилберт протягивает руки. Девушка ложится на него и он заключает её в обьятия. Его член двигается внутри неё всё быстрее и быстрее. Элизабет и Гилберт стонут, крепко целуясь. Эта ночь только для них...
27 декабря 1944 года. Раннее утро.
Гилберт медленно поднимает голову и смотрит на спящую рядом с ним Элизабет. "Да уж, неплохо поиграли в желания. Теперь главное скрипкофилу ни о чём не говорить, даже он не заслуживает ТАКОГО шока." он не питает иллюзий, относительно их отношений с Венгрией. Она просто подарила ему эту ночь, как бы извинившись за его безответную любовь к ней. Его взгляд падает на торчащую из штанов на полу пачку сигарет.
- Как там Франция поёт, когда напьётся? Ах да: лучшая французская диета - секс, кекс и сигарета. Кекса нет, секс был. Осталась сигарета. - говоря сам с собой Гилберт слез с кровати, надел штаны и закурил. Пуская клубы табачного дыма он принялся натягивать гимнастёрку и сапоги. Покончив с этим нелёгким делом, ибо грёбанная обувь никак не хотела налазить на опухшие от мозолей и сырости ноги он пошёл на кухню. Там он выпил чашку холодного чая и стал собирать свою амуницию. Когда он снова нацепил на пояс нож, повесил на спину автомат и вещмешок он сказал:
- Их либэ дих (я тебя люблю), Лизхен. - он достал из кармана мятый листок бумаги, что-то быстро на нём написал, положил записку на стол и ушёл. Его ждала война.
Когда Элизабет проснулась, Пруссия уже ушёл. Девушка набросила гимнастёрку на голое тело, вскипятила чайник и выпила немного вина из старых запасов. Неожиданно её взгляд упал на стол: на нём лежала маленькая записка. Девушка развернула её: "Удачи, Элизабет, постарайся не погибнуть на этой проклятой войне. Как-нибудь ещё поиграем =)))"
- Придурок, серетлек (люблю тебя). - улыбнулась она.
штурм Будапешта начался 29 декабря 1944 года. До конца войны оставалось чуть меньше четырёх месяцев.
@музыка: Megurine Luka - White Shadow
@настроение: доставляе